Подумал о том, что когда я, вспоминая всю свою жизнь мир Кристалла, вспомнил, что у Ана была 2 друга соффита, я же имел в виду ещё и расстановку сил в Совете.
Ан, Арлин и их золотоглазый друг из старших (Рэйилдарэин - очень условно) - это один блок. Они почти всегда соглашались друг с другом и с их ведущим, Аном.
Осильреин, Тэильнарэл и мой рыжий друг Цьервэйльнт - второй блок. Эти чаще всего предлагали альтернативные варианты. Ведущим тут является, конечно, второй по старшинству соффит и ведущий заседаний Совета - Осильреин.
Ну а два оставшихся соффита просто чаще всего прогуливали встречи, предпочитая праздную жизнь в удовольствиях. Но когда всё-таки участвовали в принятии решений, то примыкали к одной из сторон.
Обратите внимание, как красиво поделились, в обоих блоках по 2 старших соффита, причём один из них в обоих случаях обладает очень большим весом в принятии решений, а третий в обоих случаях - из младших, выбравший для себя партию блок.
Конечно, Ан старательно переманивал меня на свою сторону, это было очень заметно. Он не стеснялся оказывать на меня любое воздействие (кроме насильственного, всё-таки ради голосования за его решения он меня не бил), если ему был нужен мой голос. Впрочем, его методы были всем отлично известны.
Но в противовес в другом блоке состоял Цьервэйльнт, к которому я был очень привязан. Он своей мягкой манерой убеждать представлял очень сильную, как ни странно, конкуренцию для Ана в этом смысле, поэтому Осильреин не стеснялся обращаться к нему, если ему позарез нужен был мой голос (их же равное число в обоих блоках, поэтому иногда нужен был решающий голос, и тут приходилось ловить и припрягать бездельников). Самого Осильреина я редко слушал, он слишком грубо и настойчиво продавливал тему "ты должен" и так меня этим обкладывал, что я сразу злился и начинал делать всё назло. Он это прекрасно понимал и вместо того, чтобы наладить со мной отношения, предпочитал действовать через других (обидно, между прочим, потому что так-то он мне безумно нравится). Не знаю, почему, может, он не хотел рисковать возможными конфликтами с Аном при попытках найти ко мне более личностный подход (это бы точно затронуло тему романтической привязанности), может ждал, что я подрасту и сам всё пойму, чёрт его знает. На Маравеля, кстати, он при мне так не давил, смирившись с его тягой к пирушкам и безделью (ради справедливости, иногда Маравель собирался и занимался делами Совета несколько месяцев без перерыва, а потом опять возвращался к своим кутежам - быть может, у них была договорённость о такой "вахтовой" работе, я не помню).
Но вот кроме этих случаев, когда мой голос нужен был для принятия окончательного решения, меня никто слушать не хотел, что меня тоже безумно злило (использовали как инструмент, бессердечные гады).

За последние два дня я написал 19-страничный рассказ (пока без названия) про Ала и Сапфира периода его телохранительства. Также в работе находится рассказ о крахе карьеры Пэлломелана.

PS Ассоциативный Ал и Инксе, только нет камушков во лбу и в мире Кристалла не носят чёрное. Ну и глаза у Инксе гораздо ярче.

На днях приснилось, что я прячусь за спину Ана, а он ведёт устные разборки с какими-то тремя чуваками, которых я, видимо, чем-то обидел или задел. Что интересно, я полностью смог спрятаться за Аном, хотя он вовсе не широкоплечий, просто Ал настолько хрупким был.
А потом, через какое-то время сзади тихо подошёл Тэильнарэл (наверное, драка назревала).

За октябрь дописал 2 старых рассказа, один - зависший на почти 3 года, с посещением заброшенного Дворца, "Источник магии": i-gram.ru/b/yedta-istochnik-magii/

Второй - дописал ряд эпизодов к эпизоду, зависшему ещё с 14-го года. По таймлайну он ещё до "Подводного храма", назвал "Дипломатия и соперничество": i-gram.ru/b/veaeo-diplomatiya-i-sopernichestvo/ Там больше показываю Сапфира.

Сегодня мне приснились соффиты.
Так странно, во сне я ничего не помнил про Кристалл и ту мою жизнь, но мгновенно узнал их, хоть и не называл их по именам и не помнил слова "соффит". Они выдернули меня из сна в другой слой пространства. Как я понимаю, в один из тех, где мы как раз и совершали свои колдовские действия. Место без верха и низа, переполненное энергией.
Кстати об энергии. Аура моих братьев была не совсем такой, как я её представлял. В этом сне по ауре они очень походили на сильнейших фейри. Могло показаться, что меня похитили феи, хе-хе. Однако я сразу понял, что это мои братья и совсем не нервничал, мне было приятно и спокойно. Их аура не обжигала меня, скорее грела. Они не подходили близко, танцевали в виде энергий, но иногда принимали подобие физических обликов.
А потом один из них отделился и направился ко мне и мы стали общаться, но без слов. Я его узнал его мгновенно, как только он сделал первый "шаг" в мою сторону, хоть имени и не помнил, но его остро-льдистая аура сразу подсказала, что это Тэильнарэл.

Ассоциативный Алэилер.
Разве что без камушка во лбу, а так похож(а).

картинко

Всю юность я считал, что в моей душе нет ничего, кроме лабиринта зеркал, его бликов, отражений и их игры. Я чувствовал его, видел его - зеркальный лабиринт в космическом нигде без верха и низа.
Вчера я подумал, что, возможно, это был не пафос юности, а всё вполне очевидно и понятно, только раньше я не думал под таким углом...
Это не лабиринт зеркал, это грани многомерного живого Кристалла.
Иногда действительно можно спутать, тем более ощущая это внутри своей души.
Надо полагать, Он пророс в меня сильнее, чем я думал.

Сегодня снился Ан!
Я и забыл, насколько обаятельным он умеет быть, когда хочет...

Слушаю сейчас песню, которая у меня ассоциируется с Пэлом, и думаю, что я так и не смог верибельно передать его исключительность в своих текстах.
У меня он просто в меру одарённый юноша-сирота, даже не золотокровый, одарённый, но достаточно наивный и слишком амбициозный, что и привело к роковой ошибке. В общем, влюблённый юный романтик, до конца верно не рассчитавший своих сил и умений.
Это всё есть, конечно.
Но тогда странно, почему же Ал однозначно не предпочёл ему Сапфира, познакомившись с последним поближе? Ведь таких юных, наивных романтиков знатного происхождения во Дворце было пруд пруди. Каждый, разумеется, готов был бы беззаветно любить соффита, только помани.
Дело в том, что есть в Пэле некая внутренняя лёгкость, даже при его замкнутости, при его несчастном детстве (напомню, он подростком потерял обоих родителей и у него не было никого близкого, близко сходиться с людьми он так и не научился). От него исходило ощущение свежего веющего ветра где-то над облаками, где ясно до пронзительности и всегда светло. Будто этот ветерок заключили в человеческую оболочку, причём достаточно мрачную и угрюмую.
Это ощущение и держало меня рядом. Такого я не ловил в его ровесниках.
А Сапфир больше похож совсем не на ветер, а на надёжную фундаментальную землю. Он незаменим и на него всегда можно положиться, он всегда рядом, но в нём нет лёгкости, а напротив, всегда ощущается словно подспудное давление. Он очень привлекает меня, но это его качество, его словно "стихия", делает близкое с ним общение иногда гнетущим и тяжёлым.

...Самое яркое воспоминание из сегодняшних снов - как я стою за его спиной и вижу, как он кладёт руки за эфесы двух тонких мечей (или это лучше называть всё же саблями?). Заводит руки назад, за плечи - мечи крепятся на спине - и я вижу тонкие и очень длинные пальцы, затянутые в серебристую ткань перчаток, так ровно и идеально, так выверенно и прекрасно, что у меня даже перехватывает дыхание от эстетичности этой картины. Движения его плавны, но быстры, движения танцора, нет привычной по этому миру резкости, хотя скорость - в разы выше.
Руки мгновенье лежат на эфесах, вызывая во мне целую бурю чувств эстетикой этого момента, мгновенье словно навсегда запечатывается вечностью Кристалла, а потом люди иной расы, которых мы поджидаем, входят в зданье, и он начинает двигаться. Я ничего не делаю, понимая, что его одного более чем достаточно. Фактически это не соперники, а повод размяться.
Я на миг задумываюсь и полностью пропускаю первые пару движений - он уже сзади с обнажёнными тонкими, слабо поблескивающими саблями (очень похожи на слс-ы из ла2). Длинные полы его одежды чуть искрятся, опадая после крутящегося движения, скромно редуцированная до обруча корона в белых волосах принимает эту эстафету неярких проблесков на бело-сером фоне, словно острые высверки снежинок в закрутившейся вьюге - и меня захлёстывает нотами его магии, такими зимними, манящими, танцующими, ледяными. В следующий миг он срывается с места, и я теряю его из вида.
Далее я вижу ряд сцен убийства, иногда с недолгим поединком, люди дерутся так же меж собой, стреляют из какого-то бесполезного оружия, от выстрелов которого можно легко защититься верченьем наших магических клинков - от них постепенно меняется аура того места, где мы по каким-то причинам решили учинить кровавую расправу.
У них непривычная красная кровь, и они, кажется, двуполы.
Моё внимание привлекает одна из них - девушка, которая оттаскивает раненого мужчину на второй этаж уродливых металлоконструкций, пытается помочь ему, остановить кровь. Раны серьёзны, девушка остаётся рядом с мужчиной, не обращая никакого внимания на происходящее вокруг, несмотря на очевидный риск - меня удивляет это, вокруг все прячутся, орут и стреляют, иногда перебегая с места на место, им страшно, а мой смертоносный спутник не показывается открыто, то появляется на миг, нанося удар, то исчезает из виду, доводя противников до паники от невозможности просчитать его траекторию и планы. Я смотрю на девушку, и мне кажется, что она чем-то отличается от всех этих людей. В следующую секунду я понимаю, что мой интерес означает его интерес, как звенья цепи. Я отвлекаюсь на остальных людей, как бы уступаю ему мой наблюдательный пункт за очередной обрушившейся кучей металлических переплетённых балок. Друг - или отец, или брат, или любовник - девушки агонизирует.
Всё смазывается, про людей и скучную битву мне помнить неинтересно.

Чуть погодя, на некотором расстоянии, на радостной зелёной лужайке у какого-то леса я оглядываюсь и вижу отвратительный, грязный чужой город за спиной. В разрушенном уродливом здании, из которого мы ушли, все мертвы. Оно отлично видно с того холма, на котором мы стоим. Я отворачиваюсь от города и вижу, что мой спутник зажимает горло чуть справа под челюстью. Крови не видно, он убирает её раньше, чем она покажется, и залечивает рану. Очень глубокую, хоть и узкую, но он спокоен и невозмутим.
От леса к нам подходит Осильрэинн и насмешливо - мне очень непривычно слышать от него такой тон - интересуется:
-Неужели кто-то смог ранить тебя твоим же оружием?
Мы все одеты в белое, но зелёные глаза Осильрэинна так ярко сверкают, что кажется, будто в нашу общую зиму вторглась весна. Его аура тоже похожа на пробуждающуюся природу, требовательно и неумолимо вливаясь яркими красками жизни, подталкивает к чему-то, меняет узор течения энергий под свой, окатывает приятной свежестью, будто дыханье леса, из которого он и вышел.
Тэильнарэл, не отрывая правой руки от раны, левой показывает нам странный нож, похожий на стамеску. Я смотрю на клинок, круглый в разрезе, по форме напоминающий штырь какого-то инструмента, и понимаю, что только крайняя ярость и отчаяние могли загнать его так глубоко, на всю длину, до самого мозга. Будь мы нормальными живыми существами, рана была бы смертельной.
Удар явно был нанесён снизу вверх. Я почти вижу, как она распрямляется, всем своим весом направляя удар-толчок. Я понимаю, что он бы не мог его пропустить, но мог допустить, позволяя сделать выбор.
Нож исчезает в складках его одежд.
- Только тот, кому я сам его дал, - отвечает Тэильнарэл равнодушно, но я успеваю поймать быстро тающий след ответной насмешки.